История разведчика, оказавшегося на другом конце света – в Юго Восточной Азии. Его приключения, ужасы и радости культурного шока. Если вам кто-то настойчиво талдычит “Пора Валить“, то ответье ему “Файзулитдин Хабибулин

Файзулетдин Хабибулин

coins

Наш человек в Бангкоке

Единственный контакт в Бангкоке, который был у Файзулитдина Хабибулина (по паспорту, и Игоря наречённого по рождению), был барыга из индийского города Джайпура, выполняющий роль связного и кассира для экстренных случаев. К работе своей он относился через пень-колоду, точнее он не относился к ней никак. Как ему сказали «дома в конторе»

Не переживай, если что пойдёт не так, у нас есть наш человек в Бангкоке, очень милый индус, родственник старого члена Коммунистической Партии Индии, проверенный человек.

Первая же встреча Файзулитдина и Сирда Раджтиванкапудры произвела на него впечатление хуже не придумаешь: с ним обошлись как с попрошайкой, объяснив нечто подобное: “Если вы думаете, что я буду вашими делами заниматься за спасибо, то передай своим в Москве, что я в день на изумрудах зарабатываю больше чем вы мне платите в месяц” (надо сказать – это была 100% ложь, ему платили на самом деле не много – $650 – но и делать ему ничего не надо было – раз в пару месяцев выдать агенту аварийные тысячу долларов и принять от него шифрограмму). Поэтому Сирд спокойно вычел из 1000 долларов дополнительную премию себе в $350, и взяв 10% за обмен долларов в тайские баты, выдал на руки Файзулитдина сумму в два раза меньшую, чем полагалось.
Но всё это случилось значительно позже. А пока, январь 1996 года, Прибытие в Тайланд.
Дон Мыанг Аэропорт

Прибытие

Файзулетдин Хабибулин в Бангкоке


Ранним утром 1 января 1996 года в аэропорту Дон Мыанг, столицы Королевства Таиланд города Бангкока приземлился самолёт Аэрофлота, на котором, кроме туристов, челночников и барыг, прибыл сотрудник Службы ухода за дикими и домашними животными (название искаженно по очевидным причинам) Игорь Михайлович Соболев. Из-за того, что глаза у Игоря Михайловича были чуть (совсем чуток) раскосыми, а также из-за злой шутки в адрес старшего по званию сотрудника Службы Дистилляции Районных Коллекторов (название искаженно по некоторым причинам) – новое имя, фамилия ,вся легенда, да что легенда, вся жизнь превратилась в “дурную шутку”.

Хотя бы то, что по легенде он стал зваться как “Файзулитдин Хабибулин”, и по легенде родом происходил из Бухарских евреев, родился в Кокчетаве, но вскоре вся семья вернулась на родину в Самарканд, неуч-пэтэушник, недо-токарь недо-слесарь, спекулянт виниловыми дисками, марками, валютой и шмотками, по соображениям явного тупоумия языками не владел, с трудом объяснялся на рынке что ему купить, и вскоре кроме как на ломанном русском вообще объясниться не смог бы даже с родными и близкими. Вот такая легенда досталась Игорю Михайловичу, за невинную в сущности шутку на праздновании нового звания начальника отдела. Промолчал бы тогда, сидел бы где-нибудь в Майями Флориде, Французком Лазурном Берегу или на худой конец в Сингапуре, а не превратился бы в невидимку в Сиаме. Ответил, что называется, за базар!

Слегка хромая на ногу, затёкшую от идиотского кресла в самолёте, воняющий водкой и обкуренный с ног до головы (да-да, в те годы в самолётах можно было свободно курить и пить водку), он вышел в зал аэропорта Дон Мыанг тайской столицы, утром Нового 1996 года.

Задание было самым элементарным: вжиться, прижиться и обжиться в Таиланде, и обязательно так, чтобы ни какое Посольство, или дип-миссии и представительства не догадывались о его существовании.


И вот около полудня на парковку такси вышел очередной российский лох из глубинки, волоча за собой старый чемодан, купленный ещё в Сочи сто лет назад и баул с тёплыми вещами, в которых уезжал из морозной Москвы. Такой праздничной и новогодней, и такой далёкой

Командировка только начиналась, а он уже чувствовал, что это Прибытие было очень плохой идеей.

В начале

В Начале было слово “Заграница”. Точнее слова – загранка, забугор, форин. Потом появились совсем не похожие(на рождённых в СССР) дети всяких сотрудников торг-предств и дип-корпусов братских стран, они носили дутики, говорили не по-нашему, у них были фирменные вещи и вообще они выглядели как-то “круче” чем Васи и Серёжи.
Потом – магнитофоны, Бони-М, Смоки, постепенно музыка “тяжелела”, кто-то слушал уже Дип Папл, кто-то Назарет или Стикс и Айрон Мэйден. Заграница стала ещё желаннее, у неё появился вкус жвачки, запах польского одеколона, здоровущие очки пилота ВМС/ВВС США.
fivty

Забугорный зуд

Желание попасть за границу СССР становилось навязчивым, на проводах по случаю призыва в Советскую Армию он так и сказал – “да мне бы только до границы добраться”. Однако тогда это прозвучало глупой и “опасной” шуткой. Жизнь показала, что это была скорее идиотская шутка.
Так, после Армии пришло приглашение на собеседование в Главное Управление Собаководства и Коневодства [название изменено], светлые перспективы службы + выслуги, поликлиника, дома отдыха, интересная и не такая уж и тяжёлая работа – итак через неделю после собеседования в том самом управлении заграница стала “станом врага”, “Империей зла” – занятный поворот, надо сказать.